речь

Данная статья написана с целью дать краткий обзор имеющихся к моменту ее написания достижений зарубежной и отечественной нейропсихологии. После краткого введения, где упоминается заметный прогресс в области наук о мозге со ссылкой на работы Грея Уолтера "Живой мозг" и Мэгуна "Бодрствующий мозг", обозначаются задачи нейропсихологии - 1) обеспечить более точную топическую диагностику нарушений мозговых механизмов не элементарных, а высших психических процессов с опорой на адекватные методы и знания об их психологическом строении и 2) в результате построения теории функциональной организации мозга дать научной психологии знания о мозговых основах психической деятельности.

Далее освещаются основные тенденции в изучении мозговых основ высших психических функций (ВПФ) - узкий локализационизм (на примере истории открытия сенсорной и мотортной афазий) и антилокализационизм, а также важные параллельные находки, такие, как идеи Х. Джексона об организации работы мозга не только по зонам, но и по уровням (произвольному и непроизвольному, например). Обозначаются основные вопросы, которые было необходимо решить для разрешения дилеммы между этими двумя подходами к локализации: пересмотр понятий "функция" (вместо ее - рассмотрение функциональной системы, выстроенной для достижения определенной цели) и "локализация" (понимание, что локализуется не функция, а ее компоненты, образующие систему). 

Далее освещается теория трех функциональных блоков мозга с кратким описанием функций каждого из блоков и связанных с ними мозговых структур. 

Далее на примере мозговых механизмов произвольных движений (праксиса) и мнестических процессов и их нарушений показывается, что в обеспечении каждого действия человека участвуют все блоки мозга, причем каждый вносит в этот процесс свой уникальный вклад.

Данная статья написана с целью дать краткий обзор имеющихся к моменту ее написания достижений зарубежной и отечественной нейропсихологии. После краткого введения, где упоминается заметный прогресс в области наук о мозге со ссылкой на работы Грея Уолтера "Живой мозг" и Мэгуна "Бодрствующий мозг", обозначаются задачи нейропсихологии - 1) обеспечить более точную топическую диагностику нарушений мозговых механизмов не элементарных, а высших психических процессов с опорой на адекватные методы и знания об их психологическом строении и 2) в результате построения теории функциональной организации мозга дать научной психологии знания о мозговых основах психической деятельности. 

Далее освещаются основные тенденции в изучении мозговых основ высших психических функций (ВПФ) - узкий локализационизм (на примере истории открытия сенсорной и мотортной афазий) и антилокализационизм, а также важные параллельные находки, такие, как идеи Х. Джексона об организации работы мозга не только по зонам, но и по уровням (произвольному и непроизвольному, например). Обозначаются основные вопросы, которые было необходимо решить для разрешения дилеммы между этими двумя подходами к локализации: пересмотр понятий "функция" (вместо ее - рассмотрение функциональной системы, выстроенной для достижения определенной цели) и "локализация" (понимание, что локализуется не функция, а ее компоненты, образующие систему). 

Далее освещается теория трех функциональных блоков мозга с кратким описанием функций каждого из блоков и связанных с ними мозговых структур. Далее на примере мозговых механизмов произвольных движений (праксиса) и мнестических процессов и их нарушений показывается, что в обеспечении каждого действия человека участвуют все блоки мозга, причем каждый вносит в этот процесс свой уникальный вклад.

Статья посвящена многообразию форм афазий, возникающих при поражении различных факторов, составляющих вместе сложнейшую функциональную систему речи. А.Р. Лурия кратко характеризует общие положения теории функциональных систем, а затем переходит к описанию различных форм афазии: эфферентной и афферентной моторной, сенсорной, семантической и динамической. А.Р. Лурия выделяет факторы, нарушения которых лежат в основе данных форм речевых расстройств.

Репринт статьи Лурии и Цветковой о динамической афазии с рукописными пометами.

В статье охарактеризованы три этапа исследования афазии. Классический подход (19 в.) рассматривает афазию как результат повреждения определенных речевых центров, расположенных в левом полушарии. Для нейропсихологического подхода (середина 20-го в.) характерен факторный анализ симптомов и объяснение механизмов, которые стоят за базовыми формами афазий. Нейродинамический подход (время написания статьи) объясняет симптомы афазии общими дефицитами нейродинамики, такими как нарушение избирательности психических процессов и патологическая инертность.

В документе содержатся пометы, частично внесенные в машинописный текст "Aphasia Reconsidered".

В статье освещается вопрос о том, какие средства доступны говорящему для того, чтобы донести смысл или подтекст сообщения. Система кодов языка позволяет передать лишь объективные значения сообщения, в то время как в отношении передачи подтекста особый интерес представляет система внеязыковых средств коммуникации, таких как мимика, жесты, интонация. Механизмы декодирования внутреннего смысла текста обсуждаются в контексте актерской работы по анализу и воспроизведению своей роли.

В статье освещается вопрос о том, какие средства доступны говорящему для того, чтобы донести смысл или подтекст сообщения. Система кодов языка позволяет передать лишь объективные значения сообщения, в то время как в отношении передачи подтекста особый интерес представляет система внеязыковых средств коммуникации, таких как мимика, жесты, интонация. Механизмы декодирования внутреннего смысла текста обсуждаются в контексте актерской работы по анализу и воспроизведению своей роли.

В статье освещается вопрос о том, какие средства доступны говорящему для того, чтобы донести смысл или подтекст сообщения. Система кодов языка позволяет передать лишь объективные значения сообщения, в то время как в отношении передачи подтекста особый интерес представляет система внеязыковых средств коммуникации, таких как мимика, жесты, интонация. Механизмы декодирования внутреннего смысла текста обсуждаются в контексте актерской работы по анализу и воспроизведению своей роли.

В статье освещается вопрос о том, какие средства доступны говорящему для того, чтобы донести смысл или подтекст сообщения. Система кодов языка позволяет передать лишь объективные значения сообщения, в то время как в отношении передачи подтекста особый интерес представляет система внеязыковых средств коммуникации, таких как мимика, жесты, интонация. Механизмы декодирования внутреннего смысла текста обсуждаются в контексте актерской работы по анализу и воспроизведению своей роли.

Статья посвящена проблеме регулирующей функции речи. Сначала в ней рассматривается вопрос развития регулирующей (сигнальной) функции речи в раннем детстве (от 1.5 лет) с привлечением экспериментальных исследований влияния речевой инструкции на действия ребенка. Затем обсуждается важность изучения регулирующей функции речи как специфически человеческого механизма нарушения работы ЦНС с опорой на представления И.П. Павлова о двух сигнальных системах - в частности, делается предположение о том, что нейродинамика (нарушение баланса возбуждения и торможения в ЦНС) как основной физиологический механизм нарушения работы мозга может быть нарушена не в обоих, а только в одной из этих сигнальных систем. Для подтверждения этого приводятся данные об экспериментальном исследовании детей-олигофренов и детей с церебрастеническим синдромом без интеллектуального дефицита. При олигофрении регулирующая функция речи была грубо нарушена, тогда как нейродинамические процессы в звене поддержания общего тонуса и бодрствования и реализации непосредственной психической активности, не требующей речевой регуляции, оставалась интактной. Напротив, дети с церебрастеническим синдромом демонстрировали тяжелые дефициты общей нейродинамики, но сохранность регулирующей роли речи и связанных с этой сигнальной системой нейродинамических механизмов позволяли им компенсировать дефициты на более непосредственном уровне функционирования. Далее приводятся совместные с Л.С. Выготским исследования А.Р. Лурией нарушения регулирующей функции речи при паркинсонизме. В финале обсуждается особо важная роль лобных долей в реализации регулирующей функции речи, причем ее обсуждение идет в контексте их возможности модулировать и регулировать поступающие от ретикулярной формации активирующие влияния.

Материал статьи немного сокращен по сравнению с русскоязычным аналогом, но содержит те же основные смысловые части.

Статья посвящена проблеме регулирующей функции речи. Сначала в ней рассматривается вопрос развития регулирующей (сигнальной) функции речи в раннем детстве (от 1.5 лет) с привлечением экспериментальных исследований влияния речевой инструкции на действия ребенка. Затем обсуждается важность изучения регулирующей функции речи как специфически человеческого механизма нарушения работы ЦНС с опорой на представления И.П. Павлова о двух сигнальных системах - в частности, делается предположение о том, что нейродинамика (нарушение баланса возбуждения и торможения в ЦНС) как основной физиологический механизм нарушения работы мозга может быть нарушена не в обоих, а только в одной из этих сигнальных систем. Для подтверждения этого приводятся данные об экспериментальном исследовании детей-олигофренов и детей с церебрастеническим синдромом без интеллектуального дефицита. При олигофрении регулирующая функция речи была грубо нарушена, тогда как нейродинамические процессы в звене поддержания общего тонуса и бодрствования и реализации непосредственной психической активности, не требующей речевой регуляции, оставалась интактной. Напротив, дети с церебрастеническим синдромом демонстрировали тяжелые дефициты общей нейродинамики, но сохранность регулирующей роли речи и связанных с этой сигнальной системой нейродинамических механизмов позволяли им компенсировать дефициты на более непосредственном уровне функционирования. Далее приводятся совместные с Л.С. Выготским исследования А.Р. Лурией нарушения регулирующей функции речи при паркинсонизме. В финале обсуждается особо важная роль лобных долей в реализации регулирующей функции речи, причем ее обсуждение идет в контексте их возможности модулировать и регулировать поступающие от ретикулярной формации активирующие влияния.

Материал статьи немного сокращен по сравнению с русскоязычным аналогом, но содержит те же основные смысловые части.

Статья посвящена проблеме регулирующей функции речи. Сначала в ней рассматривается вопрос развития регулирующей (сигнальной) функции речи в раннем детстве (от 1.5 лет) с привлечением экспериментальных исследований влияния речевой инструкции на действия ребенка. Затем обсуждается важность изучения регулирующей функции речи как специфически человеческого механизма нарушения работы ЦНС с опорой на представления И.П. Павлова о двух сигнальных системах - в частности, делается предположение о том, что нейродинамика (нарушение баланса возбуждения и торможения в ЦНС) как основной физиологический механизм нарушения работы мозга может быть нарушена не в обоих, а только в одной из этих сигнальных систем. Для подтверждения этого приводятся данные об экспериментальном исследовании детей-олигофренов и детей с церебрастеническим синдромом без интеллектуального дефицита. При олигофрении регулирующая функция речи была грубо нарушена, тогда как нейродинамические процессы в звене поддержания общего тонуса и бодрствования и реализации непосредственной психической активности, не требующей речевой регуляции, оставалась интактной. Напротив, дети с церебрастеническим синдромом демонстрировали тяжелые дефициты общей нейродинамики, но сохранность регулирующей роли речи и связанных с этой сигнальной системой нейродинамических механизмов позволяли им компенсировать дефициты на более непосредственном уровне функционирования. Далее приводятся совместные с Л.С. Выготским исследования А.Р. Лурией нарушения регулирующей функции речи при паркинсонизме. В финале обсуждается особо важная роль лобных долей в реализации регулирующей функции речи, причем ее обсуждение идет в контексте их возможности модулировать и регулировать поступающие от ретикулярной формации активирующие влияния.

Материал статьи немного сокращен по сравнению с русскоязычным аналогом, но содержит те же основные смысловые части.

Работа Лурии про классификацию и реабилитацию афазий. Материал не отсканирован, поскольку работа издана в виде книги.

Ссылка на книгу в Российской Государственной библиотеке.

По-видимому, рукопись является черновиком к статье "Factors and forms of aphasia", опубликованной в 1964 году. В черновике приводится описание различных форм афазии: эфферентной и афферентной моторной, сенсорной, семантической и динамической. А.Р. Лурия выделяет факторы, нарушения которых лежат в основе данных форм речевых расстройств.

В статье авторы описывают принципы восстановления мозговых функций после военных ранений.

Во-первых, высшие мозговые функции, такие как восприятие, праксис, речь и так далее, - это сложные функциональные системы, разные звенья которых локализованы в разных участках мозга. Во-вторых, природа органического поражения при военной травме неоднородна и может представлять собой как собственно органическое разрушение, так и временное динамическое угнетение мозгового участка (диашиз). Опираясь на эти общие принципы, авторы описывают конкретные задачи восстановительного обучения. Например, одной из первоочередных задач является отделение нарушений, возникающих вследствие диашиза, от дефектов вследствие органического поражения, и растормаживание временно угнетенных функций. Авторы делают краткий обзор нейрофизиологических механизмов диашиза и описывают несколько фармакологических методов, способствующих его разрешению. Отдельно рассматриваются явления отключения целых функциональных систем вследствие изменения установки личности, в частности, реактивная постконтузионная глухота. В таких случаях фармакологическое вмешательство будет бесполезным; в качестве успешного метода авторы рекомендуют так называемую "включающую" систему терапии (разработана Л.Б.Перельманом). В случае же органического поражения и выпадения определенных звеньев сложных функций успешной реабилитации можно достичь за счет функциональной перестройки системы. Здесь авторы выделяют два способа восстановления: за счет внешних вспомогательных схем и за счет внутрисистемной реинтеграции функции. Последнюю можно реализовывать несколькими методами (в частности, за счет смысловой организации восстанавливаемого звена); авторы разбирают различные примеры их применения (при нарушениях зрения, моторных систем, речи и т.д.).

Также отдельно рассмотрены разные типы нейродинамических нарушений (патологическая инертность, патологическая диффузность). Подобные методы, пишут авторы, применимы не только при поражениях головного мозга, но и при восстановлении функций травмированной периферической нервной системы.

В статье Лурия рассказывает о принципах подбора восстановительной терапии после мозговых ранений, которые приводят к нарушениям речи. Восстановление функций после повреждений мозга - сложный процесс, который не сводится к простой регенерации, предполагает перестройку всей функциональной системы и требует вмешательства, основанного на знаниях о ее псхологической и мозговой организации. Лурия вкратце хараткеризует разные типы афазии (височную/акустическую, теменную/семантическую, афферентную моторную, собственно моторную) и для каждой показывает, каким образом можно способствовать компенсации выпавшего функционального компонента за счет других, сохранных. Успешную реабилитацию, таким образом, стоит рассматривать не как прямое восстановление утраченной функции, а как создание новой функциональной системы доступными средствами.

Русскоязычная статья на тему восстановления функций нервной системы после военной травмы на основе данных, полученных в Нейрохирургической реабилитационной клинике госпиталя всесоюзного института экспериментальной медицины и восстановления (возможно, русскоязычный черновик статьи "Recovery of nerve and brain functions in war trauma"). Лурия пишет о двух типах восстановления: регенерации самой поврежденной ткани и функциональной реорганизации выпавшего навыка. Реабилитация поражений нервной системы практически полностью полагается на второй тип. В статье подробно изложены принципы функциональной реабилитации пораженных периферических нервов и головного мозга. Функциональной реабилитации периферических нервов можно достичь с помощью помощью трудотерапии; обсуждаются преимущества осмысленных операций над объектами перед изолированными механическими упражнениями и возможные механизмы функционального восстановления. Реорганизация мозговых функций после травматических поражений обсуждается на примерах движений и речи.

Обзорная статья описывает динамику и формы нарушений речи после травматических поражений головного мозга на основе данных, полученных в течение Великой Отечественной Войны. Лурия начинает с обсуждения данных о наличии, тяжести и динамике речевых нарушений сразу после ранения, отслеживая обратное развитие тотальной афазии и сравнивая инициальный и резидуальный периоды. Основная часть обзора посвящена топическому анализу посттравматической афазии. Лурия обозначает концепцию иерархического строения коры головного мозга (наличие первичных, вторичных и третичных зон) и применяет ее для обсуждения различных афатических синдромов. Подробно разобраны сенсорная акустико-гностическая, акустико-мнестическая, семантическая, различные виды моторной афазии; приводятся статистические данные о соотношении между формой, степенью тяжести афазии и локализацией поражения в инициальном и резидуальном периоде. Текст содержит рукописные и печтаные редакторские пометы.

В статье описан случай больного Шебалина - известного композитора, у которого в результате поражения левой височной доли развилась сенсорная афазия, но музыкальный слух остался сохранен. Случай рассматривается как пример диссоциации речевой системы и системы музыкального слуха.

Черновик к вечерней лекции "Нейропсихология как наука" для 16го Международного конгресса по прикладной психологии. По представлениям современной нейропсихологии, псхические функции человека основаны на скоординированной работе динамических систем, локализованных в разных частях мозга, каджая из которых играет свою специализированную роль. Из этого следует, что одни и те же сложные поведенческие процессы могут нарушаться из-за поражения разных областей мозга, при этом в зависимости от локализации будут поражены различные факторы и нарушены разные компоненты одной и той же функциональной системы. Далее Лурия развивает теоретические и практические применения этого постулата. С теоретической точки зрения, он описывает базовые принципы функциональной организации мозга человека - три функциональных блока. С практической, он демонстрирует диагностическую силу нейропсихологии на примере нарушений письма вследствие мозговых поражений, а также описывает возможности и особенности применения факторного анализа.

Данная статья написана с целью дать краткий обзор имеющихся к моменту ее написания достижений зарубежной и отечественной нейропсихологии. После краткого введения, где упоминается заметный прогресс в области наук о мозге со ссылкой на работы Грея Уолтера "Живой мозг" и Мэгуна "Бодрствующий мозг", обозначаются задачи нейропсихологии - 1) обеспечить более точную топическую диагностику нарушений мозговых механизмов не элементарных, а высших психических процессов с опорой на адекватные методы и знания об их психологическом строении и 2) в результате построения теории функциональной организации мозга дать научной психологии знания о мозговых основах психической деятельности. Далее освещаются основные тенденции в изучении мозговых основ высших психических функций (ВПФ) - узкий локализационизм (на примере истории открытия сенсорной и мотортной афазий) и антилокализационизм, а также важные параллельные находки, такие, как идеи Х. Джексона об организации работы мозга не только по зонам, но и по уровням (произвольному и непроизвольному, например). Обозначаются основные вопросы, которые было необходимо решить для разрешения дилеммы между этими двумя подходами к локализации: пересмотр понятий "функция" (вместо ее - рассмотрение функциональной системы, выстроенной для достижения определенной цели) и "локализация" (понимание, что локализуется не функция, а ее компоненты, образующие систему). Далее освещается теория трех функциональных блоков мозга с кратким описанием функций каждого из блоков и связанных с ними мозговых структур. Далее на примере мозговых механизмов произвольных движений (праксиса) и мнестических процессов и их нарушений показывается, что в обеспечении каждого действия человека участвуют все блоки мозга, причем каждый вносит в этот процесс свой уникальный вклад.

В данном документе содержатся отсканированные обложка и первая страница доклада из архива А.Р. Лурии: Jaffe J., Feldstein S., Cassotta L. A stochastic model of speaker switching in natural dialogue (presented at the Conference on Verbal Behavior, New York, 1965). На документе указание: pre-publication draft; not for unauthorized quotation.

В данном документе содержатся отсканированные обложки и первые страницы следующих материалов из архива А.Р. Лурии: 1) Morton J. A neuropsychological analysis of the semantic aspects of text perception (Psychological Reciew, 1969, Vol. 76, No. 2, pp. 165-178); 2) Goldman-Eisler F. Continuity of speech utterance, its determinants and its significance (репринт из журнала Language and Speech, 1969, Vol. 4, Part 4, pp. 220-231) с дарственной надписью от автора; 3) Osgood C.E. Semantic Space Revisited (репринт из журнала Word, 1959, Vol 15, No. 1); 4) Goldberg E.A. A neuropsychological analysis of the semantic aspects of text perception (J. Prucha, Soviet studies in language and language behavior, 1976); 5) Schlesinger I.M. The grammar of sign language: some implications for the rheory of language.

В данном документе содержатся отсканированные обложки и первые страницы следующих материалов из архива А.Р. Лурии: 1) Oldfield L.C. Things, Words and the Brain (Sir F. Bartlett Lectures: No. 1) с дарственной надписью от автора; 2) Newcombe F., Marshall J.C. Immediate recall of 'sentences' by subjects with unilateral cerebral lesions (репринт из журнала Neuropsychologia, 1967, Vol 5, pp. 329-334); 3) Object-naming by Dysphasic Patients (репринт из журнала Nature, 1965, Vol. 207, No. 5002, pp. 1217-1218).

В данном документе содержатся отсканированные обложки и первые страницы следующих материалов из архива А.Р. Лурии:

1. M. Halle О незамеченном акростихе Державина (International Journal of Slavic Linguistics and Poetics, 1959, I/II); 
2. Nabokov V. Humbert's Idiography / reviewed by R. Brown (Contemporary Psychology, June 1959, vol. 4, No. 6); 3) фрагмент статьи из журнала Contemporary Psychology "CP speaks: Rewarding success".

В данном документе содержатся отсканированные обложки и первые страницы следующих материалов из архива А.Р. Лурии:

1. Leontiev, A.N., Leontiev A.A. The social and the individual in language (Language and Speech, October-December 1959, vol. 2, part 4, pp. 193-204) с дарственной надписью от авторов от 03.04.1960; 
2. Леонтьев А.Н. О формировании способностей (журнал "Вопросы психологии") с дарственной надписью от автора также от 03.04.1960; 
3. Leontiev A.A. Social and natural in semiotics (paper to be presented at the XIX-th International Congress of Psychology, London, 1969)

В документе содержатся оттиски (первые страницы) статей Н. Хомского из сборника "For Roman Jacobson" (1956). Названия статей: "Logical structures in language", "IV - What is said to be" (текст выступления, совм. с И. Шеффлером), "On certain formal properties of grammars", "Logical syntax and semantics: their linguistic relevance", "A note of phrase structure grammars", "Finite state languages", а также статья М. Халле "In defense of the number two" и совместная статья Н. Хомского, М. Халле и Ф. Лукоффа "On accent and juncture in English". Статьи датированы разными годами - от 1955 до 1959. На работы Н. Хомского А.Р. Лурия часто ссылается в своих публикациях по психолингвистике и нейролингвистике, в том числе - в работе "Основные проблемы нейролингвистики" (1975).

В данном документе содержатся отсканированные обложки и первые страницы следующих материалов из архива А.Р. Лурии: Иванов В.В. Учебно-методическое пособие по курсу "Основы языкознания" для студентов филологических факультетов и факультетов журналистики государственных университетов (М.: изд-во МГУ, 1958) с дарственной надписью от автора от 17.02.1959 г.; Журнал "Вопросы языкознания" (АН СССР, т. 7, № 4, 1958 г.) с подзаголовком "Хроникальные заметки"; Журнал "Вопросы языкознания" (АН СССР, № 5, 1958 г.) с подзаголовком "Вяч.В. Иванов. Типология и сравнительно-историческое языкознание" с дарственной надписью от автора от 20.02.1959 г.; Журнал "Вопросы языкознания" (АН СССР, № 3, 1958 г.) с подзаголовком "В.В. Иванов. Комитет по прикладной лингвистике" с дарственной надписью от автора от 25.09.1959 г.; Журнал "Вопросы языкознания" (АН СССР, № 3, 1957 г.) с подзаголовком "Вяч.В. Иванов. Лингвистические взгляды Е.В. Поливанова" с дарственной надписью от автора от 20.02.1959 г. Вяч. Вс. Иванов (1929-2017), известный лингвист, в 1957-1959 гг. являлся заместителем главного редактора журнала "Вопросы языкознания".

В документе содержатся оттиски статей Р. Якобсона (первые страницы) "Medieval Mock Mystery", "Linguistics and Poetics", "Изучение славянских языков и сравнительное славяноведение в Соединенных Штатах Америки за послевоенное десятилетие". На статьях написаны посвящения автора А.Р. Лурии. Среди них есть обложка издания, приуроченного к международному симпозиуму по славистике в Белграде (1955 г., изд. 1957 г.). Статьи опубликованы приблизительно с 1955 по 1960 г., если судить по указанным на них выходным данным. Также прилагается пригласительный билет на имя А.Р. Лурии на совещание по математической лингвистике 15-21 апреля 1959 года в Ленинградский государственный университет. На работы Р. Якобсона А.Р. Лурия часто ссылается в своих публикациях по психолингвистике и нейролингвистике.

Раннее полное описание совместного с Юдович исследования с близнецами Холм. Влияние речи на психику в близнецовых парах с задержкой речевого развития можно изучать методом сравнительного обучения близнецов: интенсивно обучая речи одного, второго оставляют в качестве контрольного, сравнивая в дальнейшем динамику их психических процессов. В исследовании описан подобный эксперимент с одной парой близнецов. Подробно описаны автономная речь детей (лексика и семантика, грамматика и функция речи - синпрактическая, планирующая, повествовательная), а также понимание речи в период до разделения. Также анализируется структура игровой, конструктивной деятельности, и особенности интеллекта. Экспериментальное вмешательство представляло собой речевые занятия с одним из близнецов. Контрольные измерения проводились через 3 и 10 месяцев после разделения и начала обучения. По результатам эксперимента, уже через три месяца по лексике и семантике речь обоих близнецов стала приближаться к нормальной за счет устранения близнецовой ситуации. За счет овладения системой языка дети получили возможность формулировать замысел, что привело к появлению сюжетной игры, развитию конструктивной и интеллектуальной деятельности. Основные выводы исследования: синпрактической, примитивной речи соответствует примитивная психологическая деятельность; появление полноценной предметной речи перестраивает и характер деятельности, что выражается в появлении предвосхищающего действие замысла и, соответственно, сложной конструктивной деятельности; обучение речи вызывает существенные сдвиги в деятельности и интеллектуальных операциях. Текст содержит рукописные пометы и правки, фотографии.

Материал посвящен патологии гностических систем, возникающих при поражении различных зон головного мозга. Отдельно рассматриваются патологии оптического гнозиса при поражении затылочно-теменных зон (первичных и вторичных зрительных зон), патологии акустического гнозиса при поражении височных зон (в частности, нарушений фонематического слуха), а также патологии смысловой обработки при поражении теменных (третичных гностических) отделов. Подробно разобраны многочисленные клинические случаи. В каждом разделе также есть детальный исторический обзор.

В статье, написанной в соавторстве с В.К.Бубновой, подробно описан клинический случай больного Г. с ранением в левой лобно-височной области, приведшим к задне-лобному мозговому поражению. Статья начинается с обсуждения нейропсихологической организации мышления. Мышление, пишут авторы, - это сложный процесс, состоящий как минимум из двух компонентов: гностического и динамического. Соответственно, нарушения мышления, возникающие из-за локальных поражений мозга, делятся на нарушения гностического характера (поражения задних отделов головного мозга, в том числе третичных отделов гностических зон) и нарушения динамического характера (поражения передних отделов головного мозга). Различные типы нарушений при поражениях разной локализации и их психологическая природа подробно описаны во введении. Остальная статья вся посвящена собственно нейропсихологическому анализу случая больного Г. По результатам первичного осмотра, на фоне общей значительной сохранности у больного резко выделялся специфический дефект мышления, а именно, нарушения плавного течения мысли. Серия нейропсихологических обследований, которые продолжались на протяжение четырех лет и после выписки больного, подробно раскрывает механизмы его дефицита. Дефицит мышления больного демонстрируется в сериях опытов (например, в заданиях на конструктивную деятельность, воспроизведение рассказов и стихотворений, порождение ассоциативных рядов, составление предложений, последовательное изложение и обобщение рассказов, оценку грамматических аспектов речи и др.). В заключение описаны методы восстановления, которые применялись в работе с больным, направленные на восстановление плавности мысли, восстановление обобщений и развитие темы. Текст содержит многочисленные рукописные пометы и правки, а также критические комментарии. Большие отрывки текста (иногда и целые страницы) зачеркнуты.

Статья посвящена тем областям лингвистики, в которых применение нейропсихологических методик оказывается продуктивным. Так, автор анализирует структуру слова, а также роль различных неврологических механизмов в обеспечении нормально действующих семантических полей; психологическую структуру процесса высказывания и его нарушения в результате локальных поражений мозга. Автор отмечает, что дальнейшее изучение тех факторов, которые лежат в основе речевой деятельности, является одной из главных проблем как психологии, так и лингвистики. Использование нейропсихологических методик позволит подойти к решению данной проблемы, а также ответить на вопрос о том, что именно может дать изучение функциональной организации мозга для решения проблем языкознания.

Теория афазии стоит на пересечении трех наук: неврологии, психологии и психофизиологии, и лингвистики. Вкладу лингвистики в теорию афазий, в частности, значению работ Р.Якобсона, и посвящен текст. Лурия выделяет две стороны речи: гностическую (это фонетическая, лексико-морфологическая и семантическая системы языка, с их сложными внутренними противопоставлениями и иерархиями) и динамическую, развертывающуюся во времени речь. Эти две различные стороны процесса коммуникации - язык и речь - обеспечиваются разными мозговыми механизмами. Подобную аналогию проводил в своих работах Якобсон, говоря о двух типах нарушений при афазиях.  Первый тип обозначен как нарушение возможности оперировать системами иерархических "парадигматических" отношений; второй - как нарушение возможности формировать плавное речевое высказывание, или нарушение "синтагматической" организации речевого процесса. Это противопоставление, по мнению Лурии, имеет под собой нейропсихологическое обоснование: так, задние зоны коры, соответствующие второму функциональному блоку, являются гностическими зонами, а передние, соответствующие третьему функциональному блоку - динамическими; владение иерархическими кодами языка является гностическим процессом, развертывание речи в плавное высказваание - динамическим. Сенсорную, семантическую и амнестическую афазии ("плавные" афазии) можно отнести к нарушениям гностических процессов, или парадигматической организации языка. Эфферентная моторная афазия, в свою очередь, является нарушением динамического, или синтагматического его аспекта. В тексте есть пробелы с отсутствующими терминами и ссылками. Текст, вероятно, является вступлением к книге.

В статье описывается случай больного Обух. (и.б. 47721) с массивной арахноид-эндотелиомой левой лобно-височно-теменной области, вызвавшей развитие транскортикальной моторной афазии. В нейропсихологическом статусе больного отмечаются грубые нарушения речи (практически полное отсутствие спонтанной речи, нарушения в повторении фраз и серий слов, затруднения в назывании объектов на фоне в целом сохранного понимания речи и повторения отдельных слов), нарушения динамического праксиса и воспроизведения ритмов (персеверации). Автор демонстрирует, что в основе наблюдаемого синдрома лежит патологическая инертность раз возникших стереотипов. В заключение отмечается, что данное объяснение клинической картины пациента может служить существенным шагом к новому нейродинамическому анализу афазических дефектов.

В статье описывается случай больного Обух. (и.б. 47721) с массивной арахноид-эндотелиомой левой лобно-височно-теменной области, вызвавшей развитие транскортикальной моторной афазии. В нейропсихологическом статусе больного отмечаются грубые нарушения речи (практически полное отсутствие спонтанной речи, нарушения в повторении фраз и серий слов, затруднения в назывании объектов на фоне в целом сохранного понимания речи и повторения отдельных слов), нарушения динамического праксиса и воспроизведения ритмов (персеверации). Автор демонстрирует, что в основе наблюдаемого синдрома лежит патологическая инертность раз возникших стереотипов. В заключение отмечается, что данное объяснение клинической картины пациента может служить существенным шагом к новому нейродинамическому анализу афазических дефектов.

В статье обсуждается проблема выделения основных звеньев (структурных единиц) процесса коммуникации - кодирования и декодирования сообщения. Как полагает А.Р. Лурия, только лингвистическими средствами эта задача решена быть не может - для этого очень важны данные психологии и психолингвистики. Подробно описываются этапы порождения собственного речевого высказывания с опорой на этапы, выделенные Л.С. Выготским в работе "Мышление и речь" (1934): возникновение мотива, появление замысла (мысли) и построение на ее основе с помощью внутренней речи схемы высказывания (общая структура высказывания, носящая предикативный характер), которая затем преображается в линейную схему фразы и только затем - в развернутое речевое высказывание. Среди указанных вопросов особенно подробно обсуждается роль внутренней речи - основного механизма перевода мотива в развернутое речевое высказывание, по своему генезу возникшего из внешней речи, с этом контексте поднимается проблема поверхностного и глубинного синтаксиса (Н. Хомский). При обсуждении проблемы перевода высказывания из внутренней речи во внешнюю поднимаются 2 проблемы: 1) подбор слов - в этом контексте анализируется феномен "верчения на кончике языка", опыты Виноградовой и Эйслера с семантическими полями, делается вывод о том, что любое слово представляет собой многомерную матрицу связей, для работы с которой крайне важна селективность; 2) подбор синтаксических конструкций - здесь активно обсуждается введенное Сведелиусом различие "коммуникации событий" и "коммуникации отношений" и задача сохранения единства повествования в цепи предложений (за счет процесса "вливания смыслов", описанного Л.С. Выготским, и поддержания единой программы (установки) с постоянной обратной связью (обратной афферентацией). Обсуждается польза экспериментально-патологического метода и данных нейропсихологии для объективного изучения звеньев кодирования и декодирования сообщений: кратко освещаются функции всех трех структурно-функциональных блоков мозга, обсуждается роль лобных (префронтальных, заднелобных), височных и теменно-затылочных отделов в процессах коммуникации.

В статье рассматривается вопрос кодирования (порождения) речевого высказывания, или экспрессивной речи. Выделяются этапы этого процесса: возникновение мотива, появление замысла (мысли) и построение на ее основе с помощью внутренней речи схемы высказывания (общая структура высказывания, носящая предикативный характер), которая затем преображается в линейную схему фразы и только затем - в развернутое речевое высказывание. Обсуждается вопрос о возможности выделения мозговых механизмов каждого из этих этапов. Обсуждаются методы исследования речи: прослеживание спонтанной речи пациента с оценкой мотивов речевого общения (просьбы - mand/demand и коммуникации - tact/contact по Б.Ф. Скиннеру), анализ диалогической речи и собственной монологической речи больного (пересказа текста, рассказа по картинке, написания сочинения на заданную тему). Также описываются специальные средства анализа порождения речи - повторение, называние, анализ парадигматической и синтагматической стороны порождаемого речевого высказывания. Далее анализируются те нарушения порождения речи, которые возникают при поражении конкретных областей мозга. Поражение подкорковых структур, как отмечает автор, приводит к общей инактивности больного, но сами механизмы порождения речи при этом остаются интактными и при повышении общего тонуса коры демонстрируют свою сохранность. Поражение лобных отделов левого полушария приводит к нарушению в первую очередь самого порождения мотива к речевому высказыванию и общению: такие больные крайне безучастны к происходящему, в диалогической речи у них происходит замена содержательных ответов на вопросы эхолалиями; в монологической речи отмечается невозможность сформировать замысел и на его основе построить программу высказывания, которая заменяется побочными ассоциациями или инертными стереотипами. В этом случае грубо нарушена регулирующая функция речи. Далее описывается синдром динамической афазии, связываемый в данной статье уже не с массивным поражением лобных отделов, а только с повреждением задне-лобной области, которая приводит не к общей инактивности, а только к специфической инактивности в речи. У них наблюдается специфическое нарушение самостоятельного построения речевого высказывания в звене построения его схемы, видимо, связанное с нарушениями внутренней речи и программирования высказывания (Т.В. Рябова (Ахутина)), тогда как грамматическое оформление высказывания может оставаться относительно сохранным. Оно нарушается у другой категории больных, речь которых традиционно описывалась как "телеграфный стиль". Это нарушение в статье связывается с нарушением синтагматической стороны речи, которая, в отличие от парадигматической, как отмечает А.Р. Лурия, к моменту написания статьи еще является недостаточно изученной (при обсуждении этих терминов упоминаются работы Ф. де Соссюра, Р. Якобсона). У таких больных грубо повреждена предикативная структура высказывания, "линейная схема фразы": их речь практически лишена глаголов и представляет собой набор слов, практически не связанных между собой синтаксически. Дополнительно обсуждаются вопросы онтогенеза грамматической структуры речи и работы в области грамматики Н. Хомского и его школы. Напротив, парадигматическая сторона речи нарушается при поражении задних речевых зон - при височных поражениях и синдроме акустико-гностической афазии, нижнетеменных поражениях и афферентной моторной (кинестетической) афазии и теменно-затылочных поражениях и семантической афазии. при височной афазии из речи исчезают существительные, происходит выпадение номинативного состава и нарушение предметной отнесенности слов, существительные заменяются обходными предикативными выражениями или парафазиями. Поражение теменно-затылочных (теменно-височно-затылочных) отделов приводит к стертым симптомам оптической агнозии, а также к нарушению симультанных синтезов и процессов пространственного и квазипространственного (в том числе - в импрессивной речи) анализа и синтеза. В экспрессивной речи это приводит к выраженным номинативным дефицитам в виде развернутого подыскивания слов (когда даже подсказка первой буквы при этом быстро помогает его вспомнить) и вербальных парафазий, в основе которой лежит уравнивание следов по возбудимости и невозможность выбора нужного слова из ряда равновероятно всплывающих альтернатив. Кроме того, у таких больных не нарушено построение конструкций, понятных из контекста ("коммуникация событий"), но возникают проблемы с построением логико-грамматических конструкций, требующих сохранности симультанных синтезов ("коммуникации отношений"). В заключении подводится краткий итог всем описанным вариантам нарушений экспрессивной речи, но оно выглядит незавершенным (последний из описанных в статье вариантов там не обсужден). Также в статье имеются пропуски на месте описаний пациентов, которые планировались к каждому из названных в ней нарушений.

В статье обсуждается психологическая структура процесса декодирования сообщения (понимания обращенной речи). Выделяются 3 этапа этого процесса: понимание лексического значения слов, входящих в высказывание, анализ синтаксического строения фразы и на ее основе - понимание значения всего высказывания в целом, и, наконец, понимание общей мысли, мотивов и смысла, заложенных в высказывание, то есть подтекста, стоящего за сообщением. Эти этапы разбираются на примере понимания рассказа-басни "Галка и голуби" Л.Н. Толстого. Обсуждаются условия (или задачи) декодирования сообщения: 1) анализ контекста (поскольку только с его помощью из ряда значений и семантических связей, присущих слову, выбираются те, которые релевантны для данного высказывания), 2) после выбора нужных смыслов для того или иного слова - их сохранение и "вливание" (Л.С. Выготский) в последующие слова для верного понимания их смысла, 3) возможность уложить последовательно (сукцессивно) воспринимаемые элементы сообщения в целостную, одновременно (симультанно) схватываемую логико-грамматическую систему, 4) анализ подтекста и внутреннего смысла высказывания с выходом за пределы содержащихся в нем внешних значений. Подчеркивается, что анализ подтекста и внутреннего смысла не является чисто вне-языковым процессом и тесно связан с языковым содержанием сообщения. Далее обсуждается проблема выделения компонентов процесса декодирования сообщения и сложность построения таких моделей декодирования (например, создаваемых в структурной лингвистике). На примере опытов по анализу семантических полей с применением психофизиологических методов регистрации сосудистых или кожно-гальванических компонентов ориентировочного рефлекса (А.Р. Лурия, О.С. Виноградова, Н.А. Эйслер) показано, как по-разному выглядят связи слов у взрослых испытуемых группы условной нормы, умственно отсталых испытуемых, детей, как эти связи зависят от функционального состояния испытуемых. В этой связи критикуются модели понимания речи, не учитывающие эту психологическую специфику построения семантических связей у человека. Упоминается метод регистрации движений глаз как важное психологическое средство изучения процесса понимания текста в зависимости от его сложности и многозначности. Значительная часть статьи посвящена описанию возможностей клинической нейропсихологии и анализа локальных поражений мозга для изучения психологической структуры декодирования сообщения. А.Р. Лурия кратко освещает основные принципы теории системной динамической локализации ВПФ (многокомпонентное строение ВПФ, связь каждого компонента с определенной зоной мозга, понятие нейропсихологического фактора, принцип двойной диссоциации функций при повреждении той или иной зоны), показывая, как такое понимание мозговых механизмов речи позволяет из анализа ее нарушений при локальных поражениях мозга сделать важные для психолингвистики выводы. Приводятся примеры нарушений понимания речи, возникающих при височных (нарушения фонематического слуха и нестойкость лексических единиц) и нижнетеменных (теменно-височно-затылочных) поражениях (нарушения процессов симультанных синтезов при анализе логико-грамматической структуры высказывания), поражениях медиальных отделов височной области (сужение объема оперативной памяти и повышенная тормозимость следов интерференцией) и передних (лобных) отделов коры (патологическая инертность, а при заинтересованности префронтальных областей - инактивность и/или импульсивность с потерей контроля над стереотипами и непроизвольным уровнем функционирования). Обсуждается также роль глубинных структур в обеспечении процессов избирательности (селективности) психических процессов и поддержания общего психического тонуса. Подчеркивается, что при правополушарных поражениях понимание речи также нарушается - зачастую как раз в звене избирательности, что выглядит как плохо контролируемое резонерство при внешне полностью сохранной речи. Подробно обсуждаются различные степени нарушения селективности, наиболее сильно проявляющейся в случаях, когда сочетается общемозговая симптоматика и повреждение подкорковых структур с нарушением (первичным или вторичным от указанной) работы лобных долей: 1) повышенная тормозимость следов интерферирующими воздействиями, 2) контаминация следов, 3) инертность последней из воспринятых смысловых систем, 4) подмена воспроизведения бесконтрольно всплывающими побочными ассоциациями. В заключение делается вывод о важности нейролингвистики и знания о нарушениях речи при локальных поражениях мозга для расширения научного знания о процессах декодирования речевого высказывания, которое ранее считалось прерогативой только лингвистики, а теперь нуждается в данных от смежных наук для обогащения понимания механизмов сложных речевых процессов.

А.Р. Лурия описывает три этапа развития учения об афазии. Первый этап характеризуется попыткой описать симптомы и свести каждый из них к определенному узко-локальному поражению коры. Второй этап связан с нейропсихологической квалификацией афазических симптомов; он исходит из представлений о системной локализации функций и ставит перед собой задач выделения факторов, лежащих в основе разных форм афазии. Третий этап связан с анализом нейродинамических механизмов, которые вызываются очагом.