пациенты

В статье описаны нарушения слухо-речевой памяти при поражении височно-теменных отделов левого полушария. В серии экспериментальных исследований с двумя пациентами с акустико-мнестической афазией было выявлено два различных механизма нарушения, обусловленных патологическим торможением новых связей и выравниванием возбуждения новых и старых связей.

В книге представлен разбор клинических случаев нарушений памяти при поражениях глубинных отделов головного мозга. В зависимости от локализации поражения выделяются различные синдромы нарушения памяти.

Статья посвящена многообразию форм афазий, возникающих при поражении различных факторов, составляющих вместе сложнейшую функциональную систему речи. А.Р. Лурия кратко характеризует общие положения теории функциональных систем, а затем переходит к описанию различных форм афазии: эфферентной и афферентной моторной, сенсорной, семантической и динамической. А.Р. Лурия выделяет факторы, нарушения которых лежат в основе данных форм речевых расстройств.

В настоящей статье авторы противопоставляют природу нарушения конструктивной деятельности у больных с поражениями лобных и теменно-затылочных областей головного мозга на примере двух пациентов, выполняющих пробы Кооса самостоятельно и с помощью специальных инструкций, призванных скомпенсировать их дефект.

Так, конструктивная апраксия у больного с поражением лобных долей связана с невозможностью программирования поведения. В эксперименте больному была предложена пошаговая инструкция по выполнению проб. Поскольку в основе нарушения лежит не собственно нарушение пространственного синтеза, а программирование поведения, инструкция с четко прописанной последовательностью действий помогла скомпенсировать дефект.

С другой стороны, у больной с пространственной апраксией вследствие поражения теменно-затылочных отделов нарушения пространственного анализа и синтеза не позволяли выполнять пробы Кооса правильно, несмотря на попытки программировать действия. В этом случае скомпенсировать дефект помогла инструкция, в которой были особо указаны пространственные отношения между частями фигуры.

В статье охарактеризованы три этапа исследования афазии. Классический подход (19 в.) рассматривает афазию как результат повреждения определенных речевых центров, расположенных в левом полушарии. Для нейропсихологического подхода (середина 20-го в.) характерен факторный анализ симптомов и объяснение механизмов, которые стоят за базовыми формами афазий. Нейродинамический подход (время написания статьи) объясняет симптомы афазии общими дефицитами нейродинамики, такими как нарушение избирательности психических процессов и патологическая инертность.

В документе содержатся пометы, частично внесенные в машинописный текст "Aphasia Reconsidered".

Статья посвящена проблеме регулирующей функции речи. Сначала в ней рассматривается вопрос развития регулирующей (сигнальной) функции речи в раннем детстве (от 1.5 лет) с привлечением экспериментальных исследований влияния речевой инструкции на действия ребенка. Затем обсуждается важность изучения регулирующей функции речи как специфически человеческого механизма нарушения работы ЦНС с опорой на представления И.П. Павлова о двух сигнальных системах - в частности, делается предположение о том, что нейродинамика (нарушение баланса возбуждения и торможения в ЦНС) как основной физиологический механизм нарушения работы мозга может быть нарушена не в обоих, а только в одной из этих сигнальных систем. Для подтверждения этого приводятся данные об экспериментальном исследовании детей-олигофренов и детей с церебрастеническим синдромом без интеллектуального дефицита. При олигофрении регулирующая функция речи была грубо нарушена, тогда как нейродинамические процессы в звене поддержания общего тонуса и бодрствования и реализации непосредственной психической активности, не требующей речевой регуляции, оставалась интактной. Напротив, дети с церебрастеническим синдромом демонстрировали тяжелые дефициты общей нейродинамики, но сохранность регулирующей роли речи и связанных с этой сигнальной системой нейродинамических механизмов позволяли им компенсировать дефициты на более непосредственном уровне функционирования. Далее приводятся совместные с Л.С. Выготским исследования А.Р. Лурией нарушения регулирующей функции речи при паркинсонизме. В финале обсуждается особо важная роль лобных долей в реализации регулирующей функции речи, причем ее обсуждение идет в контексте их возможности модулировать и регулировать поступающие от ретикулярной формации активирующие влияния.

Материал статьи немного сокращен по сравнению с русскоязычным аналогом, но содержит те же основные смысловые части.

Статья посвящена проблеме регулирующей функции речи. Сначала в ней рассматривается вопрос развития регулирующей (сигнальной) функции речи в раннем детстве (от 1.5 лет) с привлечением экспериментальных исследований влияния речевой инструкции на действия ребенка. Затем обсуждается важность изучения регулирующей функции речи как специфически человеческого механизма нарушения работы ЦНС с опорой на представления И.П. Павлова о двух сигнальных системах - в частности, делается предположение о том, что нейродинамика (нарушение баланса возбуждения и торможения в ЦНС) как основной физиологический механизм нарушения работы мозга может быть нарушена не в обоих, а только в одной из этих сигнальных систем. Для подтверждения этого приводятся данные об экспериментальном исследовании детей-олигофренов и детей с церебрастеническим синдромом без интеллектуального дефицита. При олигофрении регулирующая функция речи была грубо нарушена, тогда как нейродинамические процессы в звене поддержания общего тонуса и бодрствования и реализации непосредственной психической активности, не требующей речевой регуляции, оставалась интактной. Напротив, дети с церебрастеническим синдромом демонстрировали тяжелые дефициты общей нейродинамики, но сохранность регулирующей роли речи и связанных с этой сигнальной системой нейродинамических механизмов позволяли им компенсировать дефициты на более непосредственном уровне функционирования. Далее приводятся совместные с Л.С. Выготским исследования А.Р. Лурией нарушения регулирующей функции речи при паркинсонизме. В финале обсуждается особо важная роль лобных долей в реализации регулирующей функции речи, причем ее обсуждение идет в контексте их возможности модулировать и регулировать поступающие от ретикулярной формации активирующие влияния.

Материал статьи немного сокращен по сравнению с русскоязычным аналогом, но содержит те же основные смысловые части.

Статья посвящена проблеме регулирующей функции речи. Сначала в ней рассматривается вопрос развития регулирующей (сигнальной) функции речи в раннем детстве (от 1.5 лет) с привлечением экспериментальных исследований влияния речевой инструкции на действия ребенка. Затем обсуждается важность изучения регулирующей функции речи как специфически человеческого механизма нарушения работы ЦНС с опорой на представления И.П. Павлова о двух сигнальных системах - в частности, делается предположение о том, что нейродинамика (нарушение баланса возбуждения и торможения в ЦНС) как основной физиологический механизм нарушения работы мозга может быть нарушена не в обоих, а только в одной из этих сигнальных систем. Для подтверждения этого приводятся данные об экспериментальном исследовании детей-олигофренов и детей с церебрастеническим синдромом без интеллектуального дефицита. При олигофрении регулирующая функция речи была грубо нарушена, тогда как нейродинамические процессы в звене поддержания общего тонуса и бодрствования и реализации непосредственной психической активности, не требующей речевой регуляции, оставалась интактной. Напротив, дети с церебрастеническим синдромом демонстрировали тяжелые дефициты общей нейродинамики, но сохранность регулирующей роли речи и связанных с этой сигнальной системой нейродинамических механизмов позволяли им компенсировать дефициты на более непосредственном уровне функционирования. Далее приводятся совместные с Л.С. Выготским исследования А.Р. Лурией нарушения регулирующей функции речи при паркинсонизме. В финале обсуждается особо важная роль лобных долей в реализации регулирующей функции речи, причем ее обсуждение идет в контексте их возможности модулировать и регулировать поступающие от ретикулярной формации активирующие влияния.

Материал статьи немного сокращен по сравнению с русскоязычным аналогом, но содержит те же основные смысловые части.

Работа представляет собой описание нарушения селективности психических процессов у больного Вас. вследствие глубоко расположенной внутримозговой опухоли левой лобной доли. В сериях экспериментов автор изучает, как нарушение избирательности проявляется в сознании, мнестической деятельности, отдельных формах речевой деятельности, интеллектуальных процессах, при выполнении движений и действий. Наблюдения показали, что психические процессы больного остаются сохранными, лишь будучи однозначно определенными жесткой программой, и грубо нарушаются, как только они начинают требовать выбора из нескольких альтернатив.

Работа представляет собой описание нарушения селективности психических процессов у больного Вас. вследствие глубоко расположенной внутримозговой опухоли левой лобной доли. В сериях экспериментов автор изучает, как нарушение избирательности проявляется в сознании, мнестической деятельности, отдельных формах речевой деятельности, интеллектуальных процессах, при выполнении движений и действий. Наблюдения показали, что психические процессы больного остаются сохранными, лишь будучи однозначно определенными жесткой программой, и грубо нарушаются, как только они начинают требовать выбора из нескольких альтернатив.

Русскоязычная статья на тему восстановления функций нервной системы после военной травмы на основе данных, полученных в Нейрохирургической реабилитационной клинике госпиталя всесоюзного института экспериментальной медицины и восстановления (возможно, русскоязычный черновик статьи "Recovery of nerve and brain functions in war trauma"). Лурия пишет о двух типах восстановления: регенерации самой поврежденной ткани и функциональной реорганизации выпавшего навыка. Реабилитация поражений нервной системы практически полностью полагается на второй тип. В статье подробно изложены принципы функциональной реабилитации пораженных периферических нервов и головного мозга. Функциональной реабилитации периферических нервов можно достичь с помощью помощью трудотерапии; обсуждаются преимущества осмысленных операций над объектами перед изолированными механическими упражнениями и возможные механизмы функционального восстановления. Реорганизация мозговых функций после травматических поражений обсуждается на примерах движений и речи.

В статье описан случай больного Шебалина - известного композитора, у которого в результате поражения левой височной доли развилась сенсорная афазия, но музыкальный слух остался сохранен. Случай рассматривается как пример диссоциации речевой системы и системы музыкального слуха.

В статье описаны нарушения слухо-речевой памяти при поражении височно-теменных отделов левого полушария. В серии экспериментальных исследований с двумя пациентами с акустико-мнестической афазией было выявлено два различных механизма нарушения, обусловленных патологическим торможением новых связей и выравниванием возбуждения новых и старых связей.

В статье описаны нарушения слухо-речевой памяти при поражении височно-теменных отделов левого полушария. В серии экспериментальных исследований с двумя пациентами с акустико-мнестической афазией было выявлено два различных механизма нарушения, обусловленных патологическим торможением новых связей и выравниванием возбуждения новых и старых связей.

Второй том книги о нейропсихологии памяти. В томе методом синдромного анализа разобраны клинические нарушения памяти при различных локализациях мозгового поражения. Так, обсуждаются синдромы, возникающие при опухолях третьего желудочка, массивных поражениях глубоких отделов мозга и лобных долей, разрывах аневризмы передней соединительной артерии, поражениях диэнцефально-лобных областей. При обследовании больных используется методика, учитывающее непосредственное и отсроченное влияние интерферирующего материала на успешность запоминания. Во всех рассмотренных случаях повышенная тормозимость следов интерферирующим материалом оказалось основным механизмом нарушений памяти. Полученные данные позволяют понять, какой вклад различные мозговые системы вносят в функционирование памяти человека.

Статья посвящена запоминанию сложно организованного материала - текста и смысловых отрывков. Докладываются результаты эксперимента с запоминанием небольших рассказов с участием больных с поражениями головного мозга различной локализации. Так, больные с поражениями верхних отделов ствола имеют проблемы с запоминанием изолированных элементов, но успешно кодируют и декодируют смысловые отрывки даже в условиях интерференции. Больные с массивными поражениями в области средней линии проявляют нарушения в процессе декодирования: отдельные смысловые компоненты тормозят друг друга либо контаминируются; воспроизведение в условиях гомогенной интерференции оказывается полностью недоступно. При поражении задних (височных / теменно-височных отделов левого полушария) больные испытывают сложности в нахождении формулировок, но общие смысловые схемы текстов остаются сохранными. Таким образом, нарушения кодирования и декодировния осмысленных текстов имеют разные механизмы при различных локализациях мозгового поражения.

В сообщении противопоставляются нарушения нейродинамических процессов, приводящих к нарушению вербальной памяти, при мозговых поражениях различной (теменно-затылочной и заднелобной) локализации. Если при теменно-затылочных поражениях, пишут авторы, основным механизмом нарушения является всплывание побочных речевых следов, связанных с целевым словом фонологически, морфологически или семантически, то при поражении лобных долей механизмом нарушения является патологическая инертность следов, возникших ранее. Сообщение проиллюстрировано описанием клинических случаев.

Первая часть серии исследований, посвященных нейропсихологическому анализу дефектов памяти при различных локализациях поражения мозга. Том посвящен нарушениям памяти при поражении медиальных отделов лобных долей в результате нарушений кровообращения в системе передне-соединительной и передних мозговых артерий. При обсуждении нейропсихологических механизмов амнезии в подобных случаях выдвигаются две гипотезы: о слабости фиксации следов памяти, либо их воспроизведения. На основании подробного нейропсихологического анализа группы больных авторы приходят к выводу о том, что к нарушениям памяти приводит не столько слабость фиксации следов (хотя и она имеет место), сколько их легкая тормозимость интерферирующими воздействиями и дефекты торможения побочных связей. Серия целенаправленных экспериментов с больными позволила подтвердить выводы, сделанные на основе нейропсихологического обследования. Машинописный текст содержит рукописные пометы и вставки.

Статья посвящена топической диагностике нарушений высших психических функций вследствие опухолевого поражения левых височных областей. Подробно разобраны синдромы, наблюдающиеся вследствие опухолей, которые не затрагивают слуховые отделы височной коры и не вызывают сенсорную афазию. В частности, авторы анализируют симптоматику опухолей, расположенных в полюсе левой височной доли, в ее передних и задних отделах. Статья сопровождается подробным разбором клинических случаев.

Копия статьи с редакторскими правками. В статье разобраны два случая нарушения письма после поражения левой теменно-затылочной области. Больные не могут копировать тексты и не справляются с медленным письмом, в то время как быстрое автоматизированное письмо остается сохранным. Эти случаи иллюстрируют процессы реорганизации мозговой функции в ходе онтогенетического и функционального развития.

Больошй газетный материал о пациенте Лурии Засецком на голландском языке.

Данный документ представляет собой черновой вариант знаменитой научно-популярной книги "Потерянный и возвращенный мир", посвященной анализу поражения теменно-височно-затылочных отделов у солдата Льва Засецкого. После получения военной травмы герой книги на долгие годы оказывается заложником своих зрительно-пространственных и квазипространственных нарушений - схемы тела, ориентировки во внешнем предметном пространстве, навыков счета, чтения, письма, о которых подробно пишет в своем дневнике. В книге дневниковые записи перемежаются анализом симптомов Засецкого А.Р. Лурией, комментариями относительно механизмов возникновения описываемых Засецким нарушений. От известной всем опубликованной версии данная отличается минимально - отдельными стилистическими правками в тех вставках, которые написаны А.Р. Лурией, и названием.

Радиологические снимки; рисунок головного мозга с условным обозначением места поражения головного мозга больного Засецкого (помета - к стр. 30); рисунок (возможно, больного Засецкого?).

Четыре черно-белые фотографии.

Автор анализиурет динамику патологических процессов в течение послеоперационного периода у двух больных с массивными поражениями левых лобных долей мозга. В первом случае (б-ной Кос., и.б. 64197) олигодендроглиома вовлекала подкорковые двигательные узлы, что проявлялось в инертности в реализации двигательных процессов, в то время как менингиома второго больного (Бед., и.б. 64069) располагалась парасаггитально в префронтальной области, вызывая патологическую инертность программ поведения. Поведение первого больного характеризовалось двигательным расторможением и нестойкостью выполнения программ с их заменой инертным стереотипом. Во втором случае в поведении больного проявлялась патологическая инертность, которая, тем не менее, исчезала в заданиях на рисование осмысленных, предметных рисунков. Автор показывает, что динамика патологического процесса (возникновение послеоперационных осложнений) напрямую проявлялась в поведенческой реакции - нарастании, а затем регрессии нейропсихологической симптоматики.

Автор анализиурет динамику патологических процессов в течение послеоперационного периода у двух больных с массивными поражениями левых лобных долей мозга. В первом случае (б-ной Кос., и.б. 64197) олигодендроглиома вовлекала подкорковые двигательные узлы, что проявлялось в инертности в реализации двигательных процессов, в то время как менингиома второго больного (Бед., и.б. 64069) располагалась парасаггитально в префронтальной области, вызывая патологическую инертность программ поведения. Поведение первого больного характеризовалось двигательным расторможением и нестойкостью выполнения программ с их заменой инертным стереотипом. Во втором случае в поведении больного проявлялась патологическая инертность, которая, тем не менее, исчезала в заданиях на рисование осмысленных, предметных рисунков. Автор показывает, что динамика патологического процесса (возникновение послеоперационных осложнений) напрямую проявлялась в поведенческой реакции - нарастании, а затем регрессии нейропсихологической симптоматики.

Автор анализиурет динамику патологических процессов в течение послеоперационного периода у двух больных с массивными поражениями левых лобных долей мозга. В первом случае (б-ной Кос., и.б. 64197) олигодендроглиома вовлекала подкорковые двигательные узлы, что проявлялось в инертности в реализации двигательных процессов, в то время как менингиома второго больного (Бед., и.б. 64069) располагалась парасаггитально в префронтальной области, вызывая патологическую инертность программ поведения. Поведение первого больного характеризовалось двигательным расторможением и нестойкостью выполнения программ с их заменой инертным стереотипом. Во втором случае в поведении больного проявлялась патологическая инертность, которая, тем не менее, исчезала в заданиях на рисование осмысленных, предметных рисунков. Автор показывает, что динамика патологического процесса (возникновение послеоперационных осложнений) напрямую проявлялась в поведенческой реакции - нарастании, а затем регрессии нейропсихологической симптоматики.

Автор анализиурет динамику патологических процессов в течение послеоперационного периода у двух больных с массивными поражениями левых лобных долей мозга. В первом случае (б-ной Кос., и.б. 64197) олигодендроглиома вовлекала подкорковые двигательные узлы, что проявлялось в инертности в реализации двигательных процессов, в то время как менингиома второго больного (Бед., и.б. 64069) располагалась парасаггитально в префронтальной области, вызывая патологическую инертность программ поведения. Поведение первого больного характеризовалось двигательным расторможением и нестойкостью выполнения программ с их заменой инертным стереотипом. Во втором случае в поведении больного проявлялась патологическая инертность, которая, тем не менее, исчезала в заданиях на рисование осмысленных, предметных рисунков. Автор показывает, что динамика патологического процесса (возникновение послеоперационных осложнений) напрямую проявлялась в поведенческой реакции - нарастании, а затем регрессии нейропсихологической симптоматики.

Статья посвящена использованию теста на выполнение действий по речевой инструкции в качестве индикатора послеоперационной динамики у пациентов с опухолями лобных долей мозга. На примере пациента Кос. (и.б. 64197) А.Р. Лурия демонстрирует, что этот индикатор позволяет не только отразить те изменения, которые имеют место в динамике заболевания, но и может дать наблюдателю симптомы, позволяющие учитывать обратное развития заболевания или возникновение послеоперационных осложнений. Автор отмечает, что использование данного теста позволяет делать предположения о том, какой характер носит патологический процесс, распространяется ли он на подкорковые структуры, или же на более высокие кортикальные структуры.

Статья посвящена использованию теста на выполнение действий по речевой инструкции в качестве индикатора послеоперационной динамики у пациентов с опухолями лобных долей мозга. На примере пациента Кос. (и.б. 64197) А.Р. Лурия демонстрирует, что этот индикатор позволяет не только отразить те изменения, которые имеют место в динамике заболевания, но и может дать наблюдателю симптомы, позволяющие учитывать обратное развития заболевания или возникновение послеоперационных осложнений. Автор отмечает, что использование данного теста позволяет делать предположения о том, какой характер носит патологический процесс, распространяется ли он на подкорковые структуры, или же на более высокие кортикальные структуры.

В статье обсуждается возможность изучения нейродинамики (И.П. Павлов), или реальных физиологических механизмов, стоящих за теми или иными мозговыми нарушениями. Обсуждается важность анализа физиологических изменений в головном мозге при его повреждении, а не только наблюдаемых в нейропсихологической диагностике психологических симптомов. В качестве удачного примера такой работы приводятся исследования И.П. Павлова, показавшие на материале условных рефлексов нарушение действия "закона силы" раздражителя с распадом механизма избирательности (селективности). Обсуждается ограниченность господствующих в настоящее время электрофизиологических исследований динамики нервных процессов, чьи методы критикуются автором как косвенные (хотя ряд исследований в этом направлении, как работы Грея Уолтера по "волнам ожидания" как нейрофизиологическим индикаторам внимания оцениваются очень высоко). Подчеркивается важность анализа единиц реального поведения и лежащих за ними психофизиологических явлений (как в исследованиях последовательных образов Л.А. Орбели и фиксированной установки Д.Н. Узнадзе). На этом должен строиться второй, альтернативный путь изучения динамики нервных процессов. В качестве примеров собственных исследований в данной парадигме автор указывает изучение механизма повышенной чувствительности следов памяти к интерференции при модально-неспецифических мнестических нарушениях и подробно описывает изучение персевераций как динамического нарушения, возникающего на различных уровнях (элементарные и системные персеверации), с привлечением истории болезни больного Бел. (слесарь, 35 лет, опухоль префронтальных отделов коры, менингит как осложнение после операции). В заключении указывается на возможность анализа речевой деятельности, семантических полей и других "единиц человеческого поведения" для выявления психофизиологических механизмов, стоящих за их нарушениями при мозговых поражениях.

В статье обсуждается возможность изучения нейродинамики (И.П. Павлов), или реальных физиологических механизмов, стоящих за теми или иными мозговыми нарушениями. Обсуждается важность анализа физиологических изменений в головном мозге при его повреждении, а не только наблюдаемых в нейропсихологической диагностике психологических симптомов. В качестве удачного примера такой работы приводятся исследования И.П. Павлова, показавшие на материале условных рефлексов нарушение действия "закона силы" раздражителя с распадом механизма избирательности (селективности). Обсуждается ограниченность господствующих в настоящее время электрофизиологических исследований динамики нервных процессов, чьи методы критикуются автором как косвенные (хотя ряд исследований в этом направлении, как работы Грея Уолтера по "волнам ожидания" как нейрофизиологическим индикаторам внимания оцениваются очень высоко). Подчеркивается важность анализа единиц реального поведения и лежащих за ними психофизиологических явлений (как в исследованиях последовательных образов Л.А. Орбели и фиксированной установки Д.Н. Узнадзе). На этом должен строиться второй, альтернативный путь изучения динамики нервных процессов. В качестве примеров собственных исследований в данной парадигме автор указывает изучение механизма повышенной чувствительности следов памяти к интерференции при модально-неспецифических мнестических нарушениях и подробно описывает изучение персевераций как динамического нарушения, возникающего на различных уровнях (элементарные и системные персеверации), с привлечением истории болезни больного Бел. (слесарь, 35 лет, опухоль префронтальных отделов коры, менингит как осложнение после операции). В заключении указывается на возможность анализа речевой деятельности, семантических полей и других "единиц человеческого поведения" для выявления психофизиологических механизмов, стоящих за их нарушениями при мозговых поражениях.

Статья посвящена изменениям функциональной организации психологического процесса по мере его функционального развития. Автор указывает на то, что локальные поражения мозга, нарушающие работу того или иного психологического процесса, часто оставляют незатронутым его более автоматизированные, упроченные формы. Это дает основания полагать, что мозговой субстрат психологического процесса и его упроченных форм различается. Автор иллюстрирует данные положения на примере функции письма у двух больных с поражениями теменно-затылочных (б-ная Кул., и.б.46663) и теменно-височных (б-ной Заг., и.б. 47886) отделов.

Рисунки к статье "К вопросу об изменении структуры и мозговой организации психических процессов по мере их функционального развития"

Рисунки к статье "К вопросу об изменении структуры и мозговой организации психических процессов по мере их функционального развития"

Материал представляет собой раннюю версию статьи "Об изменении структуры и мозговой организации психических процессов по мере их функционального развития". Статья посвящена изменениям функциональной организации психологического процесса по мере его функционального развития. Автор указывает на то, что локальные поражения мозга, нарушающие работу того или иного психологического процесса, часто оставляют незатронутым его более автоматизированные, упроченные формы. Это дает основания полагать, что мозговой субстрат психологического процесса и его упроченных форм различается. Автор иллюстрирует данные положения на примере функции письма у двух больных с поражениями теменно-затылочных (б-ная Кул., и.б.46663) и теменно-височных (б-ной Заг., и.б. 47886) отделов.

В статье анализируется зависимость высших психических процессов (речи, интеллектуальной деятельности) от уровня их организации. Под уровнем организации понимается противопоставление упроченных, автоматизированных форм и сознательного, произвольного действия. Положение о значении уровня организации высшей психической деятельности иллюстрируется на примере двух пациентов с опухолями лобных долей мозга. Так, оба пациента могли успешно излагать материалы, связанные с их прошлой профессиональной деятельностью (упроченные формы), но адекватный пересказ только что прочитанного материала оказывался невозможным. Учет уровня организации выполняемого больным задания должен быть обязательно учтен при нейропсихологическом обследовании.

В статье анализируется зависимость высших психических процессов (речи, интеллектуальной деятельности) от уровня их организации. Под уровнем организации понимается противопоставление упроченных, автоматизированных форм и сознательного, произвольного действия. Положение о значении уровня организации высшей психической деятельности иллюстрируется на примере двух пациентов с опухолями лобных долей мозга. Так, оба пациента могли успешно излагать материалы, связанные с их прошлой профессиональной деятельностью (упроченные формы), но адекватный пересказ только что прочитанного материала оказывался невозможным. Учет уровня организации выполняемого больным задания должен быть обязательно учтен при нейропсихологическом обследовании.

В статье на основании клинического случая больного Войт. подробно анализируется синдром нарушения зрительного восприятия вследствие поражения затылочно-теменных отделов головного мозга. Пулевое ранение больного привело к двустороннему очаговому поражению и патологическому снижению тонуса затылочно-теменной коры, из-за чего больной потерял возможность воспринимать сложные системы зрительных стимулов. Подробно описана серия опытов, проведенных с больным, которая состояла из зрительных проб различного характера, заданий на зрительно-моторную координацию (например, попадание в точку или серию точек по зрительному следу, попадание в центр круга, обведение фигуры и т.п.), опыты с чтением и письмом и с ориентацией в пространстве. Некоторые из опытов были повторены после введения кофеина - вещества, повышающего тонус мозговой коры. Проведенные опыты демонстрируют нарушения зрительного симультанного синтеза, оптико-моторной координации и зрительно-пространственной координации. Нарушения поддавались частичной фармакологической коррекции (улучшению под воздействием кофеина), что подтверждает нейродинамическую природу синдрома. Текст содержит рукописные вставки и пометы.

Раннее полное описание совместного с Юдович исследования с близнецами Холм. Влияние речи на психику в близнецовых парах с задержкой речевого развития можно изучать методом сравнительного обучения близнецов: интенсивно обучая речи одного, второго оставляют в качестве контрольного, сравнивая в дальнейшем динамику их психических процессов. В исследовании описан подобный эксперимент с одной парой близнецов. Подробно описаны автономная речь детей (лексика и семантика, грамматика и функция речи - синпрактическая, планирующая, повествовательная), а также понимание речи в период до разделения. Также анализируется структура игровой, конструктивной деятельности, и особенности интеллекта. Экспериментальное вмешательство представляло собой речевые занятия с одним из близнецов. Контрольные измерения проводились через 3 и 10 месяцев после разделения и начала обучения. По результатам эксперимента, уже через три месяца по лексике и семантике речь обоих близнецов стала приближаться к нормальной за счет устранения близнецовой ситуации. За счет овладения системой языка дети получили возможность формулировать замысел, что привело к появлению сюжетной игры, развитию конструктивной и интеллектуальной деятельности. Основные выводы исследования: синпрактической, примитивной речи соответствует примитивная психологическая деятельность; появление полноценной предметной речи перестраивает и характер деятельности, что выражается в появлении предвосхищающего действие замысла и, соответственно, сложной конструктивной деятельности; обучение речи вызывает существенные сдвиги в деятельности и интеллектуальных операциях. Текст содержит рукописные пометы и правки, фотографии.